Институту архитектуры Национального университета «Львовская политехника», как говорится, сам Бог велел разместиться в главном корпусе этого учебного заведения.
Этот шедевр архитектуры еще во времена австрийского императора Франца Иосифа спроектировал один из первых ректоров университета Юлиан Захариевич. Он получил от императора орден Железного Креста и дополнения к своей фамилии — фон Лемберг. Есть определенная символика в том, что возглавляет Институт архитектуры Богдан Черкес, являющийся к тому же гостевым профессором Венского технического университета, а наши преподаватели и студенты плодотворно сотрудничают со своими австрийскими коллегами. Некоторые работы студентов института архитектуры Национального университета «Львовская политехника» можно увидеть тут.
Это было небольшое лирически историческое отступление. Об архитектуре главного корпуса еще будет возможность поговорить, когда Политехника будет отмечать вскоре свое 165-летие. Сейчас меня привели в этот институт дела вполне прозаические. Это учебно-научное подразделение университета отличается тем, что здесь при поступлении, кроме независимого тестирования (украинский язык и математика), нужно пройти еще и творческий конкурс — рисование и черчение. На этих двух испытаниях тоже можно заработать по 200 баллов. Случилось так, что я несколько дней назад завел разговор со своей коллегой про творческие конкурсы для будущих музыкантов, журналистов, художников, архитекторов… И услышал реплику: «Так эти конкурсы — это лазейка, маленькая лазейка для коррупции…». Никто не отрицает, что на некоторые специальности без творческих конкурсов не обойтись. Хотя при этом всегда будут проявления субъективизма, как и в оценке независимого тестирования. Какие-то сигналы в Министерство образования доходят. Министр недавно заявил, что надо совершенствовать критерии при оценке на творческом конкурсе. Но ближе к Политехнике. На днях услышал разговор двух мам абитуриенток, которые поступали на архитектуру. Одна из них где-то услышала, что в то время, когда абитуриенты что-то там рисуют, в соседней аудитории рисуют профессора и затем подменяют работы… Перед тем, как идти в Институт архитектуры, разговаривал со многими абитуриентами, родителями абитуриентов. Большинство на мой вопрос «Верите ли вы, что на творческом конкурсе все будет по-честному?» Ответили дословно так: «Хотелось бы верить…». Но никто не сказал, что сам искал какую-то лазейку, чтобы зайти в институт с черного входа. Никто из опрошенных не знал, кому и сколько можно дать…
Богдан Черкес рассказал вкратце о процедуре творческого конкурса. На архитектуру, дизайн и реставрацию произведений искусства было подано около 600 заявлений. Абитуриентов разбили на несколько потоков, и конкурс длился 5 дней. Ежедневно в восемь утра председатель приемной комиссии, ректор университета профессор Юрий Бобало выдавал из сейфа пакеты с индивидуальными заданиями для каждого абитуриента. Все работы выполняются и затем проверяются под шифрами. Шифрует работы, а затем дешифрует, «прикладывает» к ним фамилия абитуриента один человек, ответственный секретарь приемной комиссии Роман Брилинский. И делает он это в режимной комнате, куда вход строго запрещен… Романа Брилинского автор этой публикации знает не первый год. Как-то я сказал ему в шутку: Мне кажется, что вы не пойдете на сделки со своей совестью хотя бы потому, что поете в хоре «Орфей» религиозные песни…». Роман Богданович рассмеялся… Но от многих преподавателей и студентов слышал, что этот человек является для них моральным авторитетом…
Пойдем дальше по процедуре. Все листы, на которых рисуют и чертят, проштампованы. Когда абитуриенты выходят на перерыв, работы остаются в закрытой аудитории… Мне казалось, что я нашел какую-то лазейку, как подать знак тому, кто будет проверять. Возможно, на рисунке головы одно ухо, скажем, правое, нарисовать жирнее … Богдан Черкес: «Это какая-то фантазия! Почти полторы тысячи работ, большая комиссия, коллективный вердикт по определенным критериям, где гарантия, что именно эта работа попадет к «нужному» человеку?..». Через два дня абитуриент может взять свою работу и в случае необходимости подать на апелляцию. Насколько я понял, абитуриенты больше всего боятся чертежей. Дело в том, что черчение уже много лет в наших школах не преподают. Есть спасение для тех, кто посещает уроки черчения на подготовительных курсах Политехники. Странным мне показалось, что на рисунок гипсовой головы, скажем, Сократа Сенеки абитуриенту дают 3:00, а живой головы с натуры (это же сколько надо обеспечить натурщиков!) аж 8 часов! Я поспешил заверить профессора: «Да я вам ту голову за полчаса нарисую…». А Богдан Степанович напомнил, что Рембрандт свой автопортрет рисовал полгода… Общаясь с профессором Черкесом, я понял, он имеет свой независимый взгляд на разные грани нашей жизни и, в частности, на высшее образование, отбор будущих студентов. И опять же вернулся к проблеме предотвращения или хотя бы значительного уменьшения коррупции в высшей школе.
— Слышал, пан Богдан, что звучали предложения, чтобы творческие работы оценивали специалисты из разных вузов. Вы, скажем, едете в Киев, киевляне во Львов…
— Такие перекрестные наезды могут быть. Но смысл в том? Каждое учебное заведение имеет свою специфику. Наша жизнь построена на тотальном недоверии друг к другу… Сошлюсь на венские наблюдения. Есть там Университет прикладного искусства. В нем среди других светил преподает выдающийся архитектор Вольф Прикс. Конкурс может быть от 10 до 25 человек на место. Он приходит в аудиторию, дает задание. Проверяет и говорит: тот, тот и тот будет учиться в моем классе. Ему доверяют под его имя, под его авторитет…
— Ваше отношение к независимому тестированию, которое, кажется, уже неотвратимо утвердилось, но до сих пор подвергается критике?
— Я не являюсь противником независимого тестирования. Но любые реформы и новации в образовании нельзя доводить до фанатизма. В этом году 37 тысяч детей остались без высшего образования только потому, что не сдали тестов по украинскому языку. Что сказать детям, тем родителям? У нас демографический кризис, других детей мы не найдем. Ко мне приходила девушка, которая имеет 122 балла по украинскому языку и 185 баллов по математике. Возможно, у этого ребенка есть Божья искра к архитектуре. А мы ту искру можем погасить навсегда. Но почему бы не дать тому ребенку шанс изучить как следует украинский язык во время учебы в университете? Пусть за полгода, за год… Мы забываем такое понятие как гуманизм… Кроме независимого тестирования, я бы оставил за каждым университетом право иметь свой тест на пригодность или на способность, который, несомненно, должен иметь личностную, мировоззренческую, психологическую составляющую. Моя жена филолог, поэт. У нее своя звезда. Дочь — хирург. А я не могу себя представить в операционной… Господь создал нас такими разными… Немало ведущих европейских вузов осуществляют именно такое тестирование.
— Как вы восприняли нынешнее уменьшение государственного заказа на бюджетную форму обучения?
— Отрицательно. Это означает, что государство убегает от ответственности за подготовку специалистов. Опыт Австрии, Германии мне ближе. С 1945 года в Австрии было бесплатным высшее образование. Десять лет назад ввели оплату за обучение. Два года назад отменили… Бесплатным есть высшее образование в Германии. Но там есть градация среднего балла школьного аттестата, по которому определяется право поступления в университеты различного статуса.
— Наверное, и нынешних абитуриентов, и будущих абитуриентов интересует вопрос перспектив трудоустройства после обучения в связи с кризисом…
— До сих пор никаких проблем не было. Строительный бум начался где-то с 2001 года. Наши выпускники активно работают на нескольких рынках. Западная Украина — не единственный наш рынок. Наши специалисты хорошо зарекомендовали себя в Киеве, Москве, Центральной России, в Сибири. Наших выпускников очень активно «вербуют» польские архитектурные и строительные фирмы, в других европейских странах. Присутствуют наши архитекторы и в Канаде, США, Израиле. Отмечу, что при высоком уровне подготовки специалистов у нас плата за обучение в два раза меньше, чем в столичных университетах нашего профиля.
— Это вы говорите о прошлом. А куда делись выпускники этого кризисного года?
— Никто из них не приходил в институт, чтобы пожаловаться, что не имеет работы… Кризис — как болезнь. Он зачем-то «придуман». Я — оптимист и верю, что мы скоро переболеем и выздоровеем…
PS. На этой оптимистической ноте можно было бы поставить точку. Но определенная часть читателей, которая сомневается в справедливого вступления в «Львовская политехника», в частности в Институт архитектуры, ждет мои выводы. Голову на отсечение, как говорят, давать не буду. Она у меня одна. Но знакомство с процедурой творческого конкурса и, главное, общение с людьми, которые отвечают за поступление, добавляют мне уверенности в том, что слухи о взяточничестве сильно преувеличены …
Пожелания от родителей абитуриентов
Поскольку творческий конкурс занимает несколько дней и проверка работ требует определенного времени, а срок подачи оригиналов составляет всего 5 дней, проводить творческие конкурсы во всех вузах до начала независимого тестирования. Пытаться составлять такой график творческих конкурсов, чтобы их можно было пройти в различных вузах (скажем, Институт архитектуры и Академия искусств) и даже в разных городах Украины.